Украина 2046 - Страница 10

Какими могли бы быть последствия такого кровопролития?

Разумеется, президент, премьер или парламент России сделали бы более оскорбительные заявления, чем они позволяли себе раньше, в отношении украинского государства и его руководства. В Украине же государственные и партийные лидеры, не медля, вступили бы в публичное соревнование относительно того, каким именно образом следует ответить на насилие в Севастополе или где-либо еще. Рано или поздно такое состязание в наибольшей «преданности» своему народу превратилось бы в обсуждение силового «решения» проблемы.

Участие армии не привело бы к быстрой развязке, но острая дискуссия в России о том, как «защитить» этнических русских в Крыму или взрыв патриотизма у украинцев, обеспокоенных сохранением суверенности их государства, несомненно, оказали бы давление на главнокомандующих двух государств.

Вильный прекрасно помнил из архивов, как в 2008 году Россия своим вторжением в Грузию продемонстрировала, что она может мгновенно и без колебаний ввести регулярные войска за пределы своих границ, если ей покажется нужным «защитить» население, которое она считает «своим» и которое с ее точки зрения подвергается опасности.

В подобной ситуации украинский президент понимал, что вооруженной конфронтации с Россией нужно избегать любыми средствами. Ведь ни НАТО, как показал грузинский опыт, ни тем более соседи не поддержат Украину, тем более, в борьбе с ядерной сверхдержавой.

Министр обороны Щач Георгий Константинович на одном из закрытых заседаний как-то сообщил, что украинская армия была бы значительно более мощным противником для России, чем грузинские войска, однако военное столкновение даже на одном ограниченном участке, например, в Севастополе, вызвало бы цепную реакцию и в других районах Украины с большими общинами этнических русских. Таким образом, даже маловероятная победа Украины в относительно короткой войне, например в Крыму, поставило бы под вопрос целостность всего украинского государства.

Глобализационный Центр Безопасности в докладе президенту уточнял, что на случай военного конфликта с Украиной Российская Федерация, благодаря своей большой регулярной армии и ядерной дубинке, стала бы победителем в такой войне. Она наверняка преуспела бы в «воссоединении» с Крымом, Восточной и Центральной частями Украины. Но такой «успех» ей дорого обошелся бы на международной арене: даже относительно пророссийски настроенные западные правительства в Риме, Берлине или Париже в таком случае под давлением общественности их стран принципиально пересмотрели бы свои отношения с Москвой. Затяжная российско-украинская война привела бы к полномасштабной второй «холодной войне» с Западом по всем направлениям, включая экономические отношения, культурный обмен, визовый режим и так далее. Многие совместные проекты были бы поставлены под вопрос, а Международный Суд в Гааге, возможно, как в случае с бывшими сербскими лидерами, издал бы ордер на арест признанных виновными российских военных деятелей. К тому же, новая территориальная экспансия России заставила бы лидеров таких стран, как Казахстан или Узбекистан заново обдумать целесообразность своего альянса с Москвой, а всеобщей ценой всего этого балагана стала бы повсеместная изоляция РФ и превращение русских в изгоев международного сообщества на ближайшие годы, если только не десятилетия.

Поэтому с предоставлением Кубани статуса автономии и превращением Украины в федерацию в 2024-м многие вздохнули с облегчением. Примечательно, что с тех пор, кроме небольших трений, вплоть до середины двадцать первого века между родственными странами не произошло ни одного масштабного конфликта.

Шли годы. Мир менялся. Политико-экономическая ситуация на планете преобразилась за считанные десятилетия: Китай обогнал США по уровню ВВП, еще в 2030-м заняв лидирующие позиции. Произошла перестановка сил в глобальной экономике: быстроразвивающиеся страны со временем заняли доминирующее положение. Но наиболее существенный рост доли в мировом ВВП стал приходиться на Индию. Если в 2009-м ее доля составляла лишь 2%, то спустя почти сорок лет она выросла до 13%. К 2030-му Дели перегнало Японию, а к 2050 году стало наступать на пятки Соединенным Штатам.

К середине двадцать первого века из списка стран Большой Двадцатки исчезли Австралия и Аргентина, а пополнили его Вьетнам и Нигерия, Индонезия поднялась с шестнадцатого места по размеру ВВП на восьмое, обогнав Италию, Францию и Германию. Под давлением новых мировых тенденций Большая Восьмерка превратилась в Большую Десятку – Россия переместилась на седьмую позицию, США – на третью, Япония – на шестую; к всеобщему удивлению Украина перескочила на девятую ступеньку, но вопреки футурологическим мечтаниям человечество не покорило Марс и не изобрело лекарство от рака и СПИДа (хотя в широком распространении появились секс-роботы!).

После распада Европейского Союза политическая карта Европы перевернулась с ног на голову, поскольку для «старого мира» настали тяжелые времена: в большинстве стран региона проявилась отчетливая тенденция к снижению уровня рождаемости. Коренное население Европы вымирало, в то время как на его место приезжали исламские иммигранты.

Европа на протяжении длительного времени была регионом многочисленных этнических конфликтов, которые в значительной своей части уходят корнями в далекое историческое прошлое. И новый век не стал исключением. В результате обострения межнациональных противоречий прекратила свое существование Великобритания, распавшаяся на Британию и Шотландию, в Испании отделилась Страна Басков. «Процесс Марко» сильно повлиял на границы европейских государств, поскольку они практически все сдвинулись в ту или иную сторону. В свою очередь этот процесс сделал возможным появление новых государственных объединений – Новой Югославии, в которую влились Сербия, Хорватия, Словения, Босния и Герцеговина, Македония и Черногория; Прибалтийской Конфедерации, объединившей Эстонию, Литву, Латвию и Калининградскую область, кусочек России, безмятежно маячивший среди европейских стран.